Мраморный саркофаг из Мирмекия
Саверкина И.И.
"Труды Государственного Эрмитажа". 7. 1962. С. 247-266.
Уже более ста лет хранится в Эрмитаже и пользуется заслуженной известностью замечательный образец римской скульптуры - мраморный саркофаг из Мирмекия (рис. 1). До сих пор он остается единственным мраморным саркофагом с многофигурными рельефными композициями, найденным на территории нашей страны.
Рис. 1. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Общий вид. Ленинград. Эрмитаж
Трудно назвать книгу или статью, посвященную искусству Северного Причерноморья, в которой в качестве образца привозных изделий не упоминался бы саркофаг из Мирмекия, без уточнения, однако, времени и места его производства1.
И хотя вошло в традицию привлекать мирмекийский саркофаг всякий раз, когда говорится об археологических исследованиях на Боспоре, специальному изучению он еще не подвергался. А между тем этот памятник представляет большой интерес не только потому, что является одним из немногих памятников привозной монументальной скульптуры на Боспоре, но и потому, что он занимает определенное место в истории развития римского искусства.
Публикацию мирмекийского саркофага и отдельные краткие упоминания о нем можно найти также в работах западноевропейских ученых. Так, подробное описание его дано в капитальном труде К. Роберта (Die antiken Sarkophag-Reliefs, Berlin, 1890-1909), который помещает его в группу греко-римских саркофагов и датирует временем императора Антонина2. К. Роберт впервые определил сюжеты рельефов саркофага, привлекая в качестве аналогии саркофаг, поступивший в Эрмитаж из собрания графа Строганова.
В дальнейшем Г. Роденвальдт в статье, посвященной саркофагу в базилике Сен-Лоренцо, перечисляя аттические саркофаги, ссылается и на наш саркофаг как на аттический3. Однако никаких доказательств в подтверждение высказанного положения он не приводит.
Таким образом, саркофаг из Мирмекия по сути дела до сих пор остается неизученным памятником, место производства саркофага и его датировка остаются неаргументированными. В то же время сравнение его со стилистически близкими ему памятниками вне Боспора позволило бы полнее выявить его художественные достоинства.
Мирмекийский саркофаг был открыт А. Ашиком весной 1834 г. на акрополе древнего Мирмекия близ современной Керчи. Саркофаг находился в дромосе кургана перед входом в два небольшие склепа.
Несмотря на плохую сохранность, он сразу привлек внимание исследователей4.
Вероятно сразу же после открытия саркофаг поступил в Керченский музей. В рукописном каталоге Керченского музея за 1848 г.5 дается его краткое описание. Этот каталог, вернее список вещей, был прислан в Министерство Двора, а затем передан Г. Жилю, начальнику 1 Отделения Эрмитажа для того, чтобы он выбрал любые из керченских памятников для строившегося в то время здания Нового Эрмитажа. В 1851 г. эти памятники были перевезены в Петербург. В списке отправленных вещей значится "мраморный саркофаг в двух частях и особо тюк с обломками, принадлежащими саркофагу"6. В октябре в числе других памятников саркофаг был благополучно доставлен в Петербург. С тех пор он находится в отделе античного мира.
Саркофаг был реставрирован, но часть сильно поврежденных фрагментов до настоящего времени хранится отдельно.
Высота саркофага с крышкой без фигур 1,60 м, длина у основания - 2,68 м, ширина - 1,19 м, высота фигур рельефа - 0,80 м.
Саркофаг состоит из двух частей - ящика на невысоком цоколе и массивной крышки в виде ложа с двумя возлежащими на ней фигурами. Ящик с четырех сторон украшен многофигурными рельефными композициями. Орнаментация ящика, расположение рельефов, даже постановка отдельных фигур подчинены одной цели: выявить архитектонику саркофага, подчеркнуть его объемность, соотношение несомых и несущих частей. Поэтому рельеф не обегает сплошной лентой весь саркофаг кругом, а четко разделен на четыре части, соответствующие сторонам, каждая из которых является самостоятельной замкнутой композицией. Отдельные части фигур не выступают за пределы фона и не нарушают монолитности памятника. В композиции всех четырех сторон ясно выделены края, соответствующие углам саркофага. На задней стороне по углам помещены кариатиды, спереди - колонка со сфинксом и герма. Цель введения угловых фигур не только композиционная - завершить изображаемую сцену, но и тектоническая - они как бы заменяют собой отсутствующие ножки ложа. Прямоугольные плоскости под ними служат им опорой и придают еще большую завершенность саркофагу как архитектурному сооружению.
Рис. 2. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Деталь цоколя
Цоколь ящика саркофага довольно высокий, сложно профилированный, украшен пышным орнаментом (рис. 2). На передней и правой стенках между рядами жемчужника, ов и киматия широкой полосой протянулись листья аканта, как бы вырастающие из большого бутона в центре. Между их живописными завитками кое-где вкомпанованы протомы животных. На задней и левой стенках те же листья аканта уложены в виде плотных гирлянд, перевитых лентами. Гирлянды не доходят до углов, оставляя по обе стороны прямоугольные плоскости с рельефными изображениями животных, борющихся атлетов, эротов.
От передней стенки сохранилась только левая часть с двумя стоящими мужскими фигурами и частью фигуры сидящей женщины. От прочих фигур остались лишь ступни ног, края плащей, позволяющие только догадываться об их позах. Отдельно сохранился обломок с головой центральной фигуры. Лица сбиты. Реконструкция этой сцены возможна благодаря хорошо сохранившемуся другому эрмитажному саркофагу из собрания Строганова (рис. 3).
Рис. 3. Саркофаг с Ахиллом из бывшего собрания графа Строганова. Ленинград. Эрмитаж
Изображения на передней и правой стенках этих саркофагов почти полностью совпадают7. Поэтому можно определить сюжет передней стенки нашего саркофага, изображающей Ахилла на острове Скиросе среди дочерей царя Ликомеда.
Сцена представляла Ахилла, стремительным движением схватившего оружие, и Дейдамию, его возлюбленную, в страхе павшую на одно колено. Справа находились две другие дочери царя: одна - убегающая от вооруженного Ахилла, и вторая - спокойно сидящая в кресле. Последняя замыкает собой правую часть сцены. Слева от центральной группы - мать Дейдамии, сидящая на табурете, за ней - Диомед и Одиссей. Все действующие лица этой сцены расположены на переднем плане, фон за ними совершенно гладкий.
Таким образом, композиция передней стенки саркофага была свободная, динамичная, но уравновешенная. Действие, стремительное в центре, постепенно замирает и заканчивается спокойно стоящей фигурой Диомеда, с одной стороны, и сидящей в кресле дочерью Ликомеда, с другой.
Композиция несомненно заимствована8 и повторяет какой-то прославленный памятник монументальной живописи. Подобную трактовку этого сюжета мы находим на многих саркофагах, хранящихся в других музеях9.
Свободное расположение фигур на гладком фоне дает возможность показать живой жест, движение и этим усилить выразительность сцены. Комбинируя одетые и полуобнаженные фигуры, мастер, не применяя сложных приемов обработки камня, добивается разнообразия его поверхности и игры света и тени. Стремясь к большей естественности, он чередует стоящие и сидящие фигуры.
Рельеф правой боковой стороны не сохранился совсем. Только слева у основания рельефа можно заметить задние ноги лошади и справа сильно сбитую ступню в сандалии. Сопоставление со Строгановским саркофагом позволило К. Роберту определить и эту сцену как воспитание Ахилла кентавром Хироном, который учит героя владеть луком.
На левой стенке недостает верхней части. Только в углу справа сохранился фрагмент карниза с исполненной в низком рельефе виноградной лозой и жемчужником. Сцена представляет прощание Ахилла с Ликомедом перед отправлением в Трою (рис. 4). Ахилл в коротком хитоне и панцире стоит, держа за поводья лошадь. В центре, на сидении, покрытом львиной шкурой, сидит Ликомед. Слева, за спиной царя, сильно наклонясь вперед, стоит юноша. За Ликомедом видна выполненная в низком рельефе фигура еще одного юноши.
Рис. 4. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Левая стенка
Рельеф этой стороны менее удачен, чем рельеф передней стенки. Прежде всего, он недостаточно ясен, фигуры двух юношей остаются непонятными, и об их действиях можно только догадываться. В двух предыдущих рельефах фигуры располагались на плоскости, здесь же мастер делает попытку создать пространственную композицию. Он помещает за Ликомедом фигуру юноши, выполненную в значительно более низком рельефе, придает сложный поворот телу Ликомеда, а лошадь ставит так, что задняя часть ее туловища должна находиться где-то за пределами фона. Но справиться с поставленной задачей мастер не сумел. Он только затруднил понимание сцены, лишил ее простоты и ясности. Особенно сильно сказывается здесь и недостаточное знание мастером анатомии человеческого тела. Может быть, это можно объяснить тем, что он не имел перед собой определенного образца. Действительно, подобной композиции нам пока нигде не удалось встретить. Можно предположить, что отдельные фигуры10 им заимствованы, но в целом сцена нигде не встречается.
Сюжеты боковых стенок непосредственно связаны с сюжетом передней стенки. Перед нами проходит жизнь Ахилла. На правой стороне - его детство, на передней - юность, а на левой - зрелость - решение идти на войну, победа в которой может быть обеспечена только ценою его жизни.
Рис. 5. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Деталь задней стенки
От задней стенки сохранилась нижняя часть в обломках (рис. 5). В центре фигурка летящего Эрота, опирающегося правой ногой на полукруглый выступ. На плечах его пышные, тяжелые гирлянды из яблок, гранатов и винограда, перевитые лентами. С концов каждой гирлянды свешиваются длинные ленты. В полукружиях, образованных гирляндами, помещаются маленькие колесницы, запряженные львами или грифонами, со стоящими на них эротами. Движение колесниц направлено к центру.
Справа и слева плита завершается фронтально стоящими фигурами кариатид в хитонах и плащах. Одной рукой они придерживают край хитона, другой, несохранившейся, по всей вероятности, касались карниза, как бы поддерживая его. Эти фигуры исполнены в довольно низком рельефе.
Задняя сторона является орнаментальной. Мотив провисающих гирлянд, поддерживаемых эротами, грифонами, орлом или чередующихся с букраниями, широко использовался в I-II вв. н. э. в декоративной рельефной скульптуре. Очень часто он встречается в архитектуре. Наиболее ранним примером является Алтарь Мира Августа. Особенно часто встречается этот мотив на алтарях и саркофагах. К эпохе Августа относится и знаменитый саркофаг Кафарелли11, украшенный гирляндами, букраниями и розетками. Во II в. н. э. в различных центрах - в Риме, Александрии, Книде, Северном Причерноморье (Херсонес), Фракии, Индии - изготовляются так называемые саркофаги с гирляндами. Нет сомнения в том, что в эту композицию вкладывался определенный символический смысл. Скорее всего, здесь нашли свое воплощение представления об умирающей и воскресающей природе. На некоторых саркофагах с гирляндами12 можно видеть и более развернутое повествование: четыре эрота, олицетворяющие времена года, держат гирлянды, составленные из плодов каждого сезона. Под ногами эротов символы четырех сезонов: козленок - атрибут весны, цветы - лета, корзина с виноградом - осени, заяц - зимы. Однако такую повествовательность мы встречаем редко. Чаще изображение значительно упрощено - эроты не имеют атрибутов, гирлянды однородны или, во всяком случае, сочетания их элементов не содержат в себе ясно читаемой символики.
Мотив гирлянд обладает большими декоративными качествами. Плавные изгибы их создают спокойное, ритмическое движение, орнаментальное однообразие нарушается фигурами Эрота и кариатид, которые дают конструктивную опору гирляндам и в то же время своими вертикалями контрастируют с округлостью провисающих гирлянд. Колесницы с эротами в полукружиях создают красивые пятна, заполняющие пустое пространство.
Рис. 6. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Крышка
Крышка саркофага (рис. 6), на которой возлежит супружеская пара, имеет форму ложа с прямыми слегка отогнутыми на концах спинками, украшенными рельефным орнаментом. В ногах ложа, на наружной стороне, - три квадрата с вписанными в них ромбами. В углах каждого квадрата и в центре ромба помещено по двойной многолепестковой розетке, центральная розетка немного меньше остальных. В изголовье тот же орнамент, но исполненный схематично, даже небрежно, так что левый квадрат оказался сильно вытянутым прямоугольником. Детали не проработаны. С лицевой стороны края ложа украшены орнаментом вьюнка и большой двойной волютой с пальметкой. Ложе покрыто тюфяком с четырьмя поперечными полосами. Каждая полоса состоит из трех рядов плюща и четырех выпуклых полос между ними (рис. 7).
Рис. 7. Саркофаг с Ахиллом из Мирмекия. Деталь крышки
Фигуры умерших сильно повреждены. Головы не сохранились. Мужчина одет в хитон и плащ, наброшенный на левое плечо. Левой рукой он опирается на длинную подушку и держит большой наполовину развернутый свиток. Правой рукой, украшенной толстым браслетом, он обнял за плечи женщину. Его длинные волосы падают на спину и плечи. Женщина одета в подпоясанный хитон и плащ, накинутый на левую руку и покрывающий ноги. Она полулежит, опираясь на небольшую подушечку левой рукой. Правая рука вытянута вдоль тела и покоится на слегка приподнятом колене правой ноги. На руке простой браслет, на шее гривна. Насколько можно судить по повороту шеи, голова женщины была обращена к мужу. Это движение еще более усиливало единство группы.
Изображения несомненно были портретными, и остается только пожалеть о том, что головы не сохранились. Вероятно, они были сбиты при ограблении склепа.
Эта группа из двух фигур венчает саркофаг, который является лишь ее прекрасным постаментом. В этих торжественных посмертных изображениях заключено основное содержание памятника.
Группа рассчитана на восприятие с одной точки зрения - спереди и с довольно большого расстояния. Действительно, с правой стороны видно лишь прикрытое плащом плечо мужчины, задняя сторона позволяет увидеть плащ, покрывающий спину мужчины. С этой стороны он едва обработан и совершенно не передает скрытых под ним форм тела. Еще больше недостатков обнаружим мы, поднявшись на уровень крышки. Фигура мужчины так тесно примыкает к женской, что скульптор показал только одну его правую ногу. Это лишний раз свидетельствует о том, что скульптура создавалась для определенного места, в расчете на одну точку зрения.
Мужская фигура является как бы задним планом всей композиции. Хитон плотно, почти без складок, облегает торс мужчины; на его фоне выделяется более разработанная в деталях, более дробная и более изысканная по силуэту женская фигура. Такое противопоставление делает, кроме того, женскую фигуру более хрупкой и изящной. Конец ее плаща свешивается с края ложа, была выдвинута и кисть руки, что усиливало объемность всей композиции.
Моделировка тела обеих фигур, трактовка складок одежды, очень мягкая и живописная, поражает своим разнообразием. Достаточно посмотреть, как передается тонкая ткань хитона на груди женщины над поясом, где она собирается в мелкие складки, ниже она обрисовывает живот и пересекается толстым жгутом плаща, перерезанным глубокими складками.
Такая тщательность в проработке одежды не свойственна изображениям на рельефах саркофага. Возможно, что фигуры на крышке были сделаны другим мастером.
Мирмекийский саркофаг принадлежит к группе саркофагов с крышками в виде ложа.
Возникновение этого типа саркофагов относится к глубокой древности. В VI в. до н. э. были созданы знаменитые терракотовые саркофаги из Кьюзи и Черветри. Крышки их изображают пиршественное ложе, на котором возлежат умершие - участники загробной трапезы. Тема загробного пира повторяется и в росписи стен этрусских склепов (например, склепы "Триклиния", "Охоты и рыбной ловли", "Старика" и т. д.). Этот тип саркофагов, терракотовых, а затем и каменных, продолжает развиваться в Этрурии вплоть до времени Августа13, когда он был заимствован римлянами. Во II-III вв. н. э. саркофаги с возлежащими фигурами распространяются повсеместно, их находят во всех концах Римской империи. Однако римский саркофаг эпохи Империи не был простым воспроизведением того типа саркофага, который сложился в Этрурии. Римские скульпторы использовали только основной композиционный прием. Трактовка его была совершенно самостоятельной, новой была и та идея, которую они вкладывали в изображения умерших. Умершие - не участники загробного пира, и лишь в редких случаях, как дань традиции, они держат в руках сосуды для вина14, чаще же нет никаких принадлежностей пира. Иногда нет даже ложа; крышка исполняется в виде простой прямоугольной плиты15 или, как на поздних этрусских саркофагах, имеет форму двускатной крыши, на которой в неловкой позе лежит фигура умершего16. Чаще всего атрибутами умершего являются свитки, венки, иногда растения, яйцо.
Саркофаги эпохи Империи сильно отличаются таким образом от этрусского саркофага, но преемственность между ними несомненно существует, и поэтому можно сказать, что саркофаги с возлежащими фигурами производились в древней Италии на протяжении почти девятисот лет.
Мы уже упоминали о том широком распространении, которое получили саркофаги этого типа во II-III вв. н. э. Благодаря трудам ряда ученых, стало возможным связать некоторые группы саркофагов с определенными центрами производства. Так можно говорить о существовании мастерских, изготовлявших саркофаги с возлежащими фигурами, в Риме, в Аттике и в Малой Азии.
Саркофагам каждого центра свойственна определенная форма и пропорции ящика, а также характер и стиль орнаментации. Выявление характерных особенностей каждой группы позволит нам найти место саркофага из Мирмекия в одной из них и обосновать его принадлежность к определенной мастерской.
Начнем с группы, которую мы условно назовем римско-италийской. Центром ее производства являлся Рим. Количество саркофагов этой группы, среди всех дошедших до нас саркофагов с крышками в виде ложа, необычайно мало.
Для августовского времени один экземпляр засвидетельствован находкой в 1912 г. в Риме крышки детского саркофага с фигурой мальчика (в настоящее время она хранится в Римском Национальном музее)17. Там же хранится крышка другого, тоже детского, саркофага, которую Б. Феллетти на основании анализа портрета датирует временем Нерона18. Изображен полулежащий мальчик с гранатом.
Следующие два экземпляра относятся к концу I в. н. э. На крышке из Римского Национального музея изображен полулежащий мужчина с женским бюстом в руках19. Б. Феллетти датирует его временем Флавиев. Напомним, что на саркофагах с крышками в виде ложа помещаются одна или две фигуры (супруги или госпожа со служанкой). Портрет в форме бюста в руках покойного не встречался нам больше ни на одном саркофаге. Однако в портретной римской скульптуре такие случаи есть, и они доказывают, что мастер данного саркофага следовал исконной италийской традиции.
На крышке другого саркофага того же времени помещена полуобнаженная женская фигура20, в этом можно видеть стремление героизировать покойную.
Следующие три римско-италийских саркофага с возлежащими фигурами относятся уже к III в. н. э.
Первый из них в Пизе, с изображением Калидонской охоты, датируется К. Робертом началом III в. н. э.21. За ним хронологически следует саркофаг с тем же изображением в Капитолийском музее в Риме22, относящийся к первой половине III в. н. э., и, наконец, саркофаг в Спалато с изображением мифа об Ипполите, датируется концом III в. н. э.23.
Блестящим примером римско-италийского саркофага с возлежащими фигурами является саркофаг императора Бальбина из одного небольшого музея в Риме24. Крышка исполнена в виде ложа с низкими спинками. На плоском тюфяке возлежат лицами друг к другу Бальбин и его супруга. По сторонам ложа играют с животными эроты. На лицевой стороне ящика саркофага изображена аллегорическая сцена, в центре которой мы снова видим императорскую чету. Виктория увенчивает императора, рядом с ним стоит обнаженный Марс. Женские фигуры, олицетворяющие Рим и Изобилие, сопровождают императрицу. Фон задрапирован тканью, образующей дугообразные складки за головами фигур.
Попытаемся наметить некоторые характерные черты саркофагов римско-италийской группы. Первая и самая характерная их отличительная черта - это полное отсутствие интереса к архитектоническому построению саркофага, сочетанию его с крышкой. На ящике нет почти никаких членений, только слабо намечен карниз. Крышка непропорционально низка по сравнению с ящиком, и фигуры как бы прижаты к ней. Крышка имеет форму верхней части ложа - показаны тюфяк и спинки, но ножек нет. Часто на римско-италийских саркофагах можно видеть фигурки эротов по краям ложа. Эроты, о чем мы будем говорить дальше, являются одним из отличительных признаков малоазийских саркофагов; возможно, что оттуда они и были заимствованы. Аллегория с фигурой обожествленного умершего, с подробной передачей деталей одежды и вооружения, с разномасштабными фигурами встречается только на римско-италийских саркофагах.
Следующая группа, довольно многочисленная и лучше всего освещенная в литературе, связана с мастерскими Малой Азии. В большой монографии, посвященной саркофагу Клавдии Антонии Сабины, найденному в Сардах, К. Морей25 дает характеристику двум малоазийским центрам производства саркофагов с возлежащими фигурами. Часть саркофагов он называет лидийскими, по месту их производства в Лидии, за другими же сохраняет условное наименование "Сидамара".
Ящик всех этих саркофагов делается в виде архитектурного сооружения с арками, конхами и колоннами. Образцом для оформления ящика скульпторам послужила местная малоазийская архитектура26. Между колоннами, в нишах, помещаются группы, изображающие подвиги Геракла, аллегорические фигуры, фигуры богов и героев, поэтов и философов. Крышка имеет форму ложа на маленьких ножках, с низкими изогнутыми спинками. Тюфяк орнаментирован поперечными полосами. В ногах и в изголовье ложа помещаются эроты.
Лидийские саркофаги производились на протяжении почти целого столетия (вторая половина II - первая половина III в. н. э.). За это время изменяются пропорции саркофагов. В раннем типе саркофаг делается массивным, крышка же легкая, с низкими спинками и тонким тюфяком. Строгие архитектурные членения придают четкость, тектоничность облику памятника. В поздних экземплярах крышка-ложе превращается в самодовлеющую часть. Высокий тюфяк, нарядные спинки, массивные фигуры с высокими прическами на головах придают тяжеловесность верхней части саркофага. Маленькие колонны кажутся хрупкими по сравнению с лежащей на них тяжестью. Фигуры в нишах даются в резком движении, нарушающем тектонику архитектурного построения.
Таким, образом, период расцвета лидийской мастерской, нам кажется, можно связать со второй половиной II в. н. э., когда были созданы лучшие саркофаги этой группы - подлинно художественные образцы малоазийского искусства римского времени.
Центр производства так называемых саркофагов "Сидамара" до сих пор не уточнен. К. Морей предполагает, что мастерская могла находиться в одном из городов северной Малой Азии, быть может, в Кизике27.
Ящик саркофага имеет те же архитектурные членения, что и лидийские саркофаги, но в отличие от них иногда делается без колонн. В таком случае на нем композиция располагается в виде фриза по всем четырем сторонам саркофага. Но за головами фигур сохраняются конхи, оформленные в виде раковин. Крышки всегда имеют форму ложа28.
Эти саркофаги, по определению К. Морея, более поздние, чем лидийские. Они датируются уже III в. н. э. и в них яснее, чем в лидийских, заметен отход от норм античного искусства. Орнаментация на них становится более дробной, она, как ковер, покрывает ящик саркофага, не столько подчеркивая его членения, сколько украшая его. Фигуры на ложе более сухи и схематичны по исполнению. Складки одежды ложатся однообразными параллельными рядами.
Заслуживает внимания высказанное К. Мореем предположение о том, что саркофаги "Сидамара" могли быть продукцией той же мастерской, что и лидийские, но в более поздний период29. Нам такое предположение кажется очень убедительным. Действительно, отличия между ними в стиле и технике исполнения скорее всего можно объяснить разным временем их изготовления, тогда как принципы построения и оформления саркофага остаются неизменными. Если принять эту гипотезу К. Морея, то процесс постепенного разрыва с традициями античного искусства, который мы старались проследить на лидийских саркофагах, получит свое завершение в памятниках "Сидамары".
Из обзора римско-италийской и малоазийской групп мы уже можем сделать вывод, что мирмекийский саркофаг не примыкает ни к той, ни к другой. В противоположность римско-италийским саркофагам мирмекийский саркофаг поражает своей строгой тектоникой, ясными членениями, пластичностью исполнения рельефов. От малоазийских саркофагов мирмекийский саркофаг отличается простотой построения. Вместо пышной архитектурной декорации украшением его являются лишь рельефы, размещенные на гладком фоне стенок.
Многочисленны и очень разнообразны саркофаги с возлежащими фигурами из мастерских Аттики.
Аттическими саркофагами занимались К. Роберт, Ф. Мац, В. Альтманн и Г. Роденвальдт30. Последнему принадлежит наиболее полная разработка этой группы.
Г. Роденвальдт не ставит своей целью анализ саркофагов всех мастерских Аттики, а исследует только так называемые лареобразные саркофаги. Кроме того, на примере отдельных экземпляров он прослеживает основную, по его мнению, тенденцию развития аттических саркофагов - постепенный упадок тектоники, проявляющийся в усложнении орнаментации, которая, в конце концов, полностью скрывает архитектурные членения памятника. Исходя из этого, Г. Роденвальдт дает датировку памятников по отношению друг к другу.
Подробно англизируя лареобразные саркофаги, Г. Роденвальдт упоминает и о саркофагах с кариатидами и о саркофагах с фризами.
Саркофаги с возлежащими фигурами создавались в мастерских Афин или их окрестностей, а затем экспортировались в различные области Римской империи31. Аттические саркофаги находят при раскопках в Риме, Греции, Сицилии, Испании, на юге Франции.
Конечно, продукция аттических мастерских не была однородной, и уже Г. Роденвальдт, как только что упоминалось, наметил деление аттических саркофагов на три вида.
Саркофаги с кариатидами и саркофаги с фризами изготовлялись двумя разными мастерскими примерно в одно и то же время - во второй половине II - начале III в. н. э. Время распространения лареобразных саркофагов несколько более позднее.
Саркофагов с кариатидами сохранилось до нашего времени сравнительно много, но, к сожалению, в большинстве случаев - без крышек.
Анализ этих памятников32 позволяет сформулировать их основные характерные черты, отличающие их от продукции других мастерских Аттики.
В отличие от малоазийской группы среди аттических саркофагов с кариатидами наряду с преобладающими крышками в виде ложа встречаются и крышки в виде черепичной крыши, украшенной акротериями. Такую форму имеет, например, крышка Строгановского саркофага. Те крышки, которые имеют форму ложа, почти не отличаются от малоазийских ни по пропорциям, ни по орнаментации. Единственное отличие их заключается в том, что на саркофагах с кариатидами нет изображения ножек ложа, их функцию выполняют угловые фигуры.
Любопытное наблюдение по этому поводу было сделано Е. Биллом33. Он отмечает трудность сочетания формы ложа с ящиком, украшенным рельефным фризом. Действительно, на таком ящике не остается места для изображения ножек ложа. В мастерских Малой Азии, как мы видели, крышка делается довольно высокой, и на ней помещаются сильно укороченные ножки. В аттических лареобразных саркофагах плоские и заканчивающиеся львиной лапой ножки помещаются по углам ящика по всей его высоте. На аттических саркофагах с кариатидами последние, заменяя отсутствующие ножки, несут на себе тяжесть крышки. Таким образом, можно сказать, что в каждой мастерской был свой прием изображения конструкции ложа. Угловые фигуры и дали наименование этому виду саркофагов.
Ящик саркофагов с кариатидами четко расчленен по высоте на три части - цоколь, поле рельефа и карниз. Цоколь и карниз сильно профилированы и украшены орнаментом, особенно пышным на передней и одной из боковых сторон. На цоколе, под угловыми кариатидами помещены выступающие прямоугольники с изображениями животных, эротов или атлетов.
Как малоазийские саркофаги, так и аттические саркофаги с кариатидами строятся по образцу архитектурных сооружений. Но, если для первых образцом служила малоазийская архитектура, то аттические саркофаги воспроизводят элементы греческой архитектуры и руководствуются ее принципами. Следует признать поэтому, что крышка в виде крыши является более закономерной для завершения саркофага, чем ложе.
Сюжетный фриз располагается всегда только по трем сторонам саркофага. Заднюю стенку, как менее важную, занимает декоративная симметричная композиция. На задней стенке саркофага в Лувре орел держит две пышные гирлянды, на саркофаге в Дельфах два грифона помещены один против другого перед фимиатерием.
Сюжет рельефов передней и боковых стенок всегда мифологический, но трактован он подчас почти жанрово. Мастер стремится к повествовательности, выразительному рассказу с подробностями. Фигуры, которых сравнительно немного, располагаются в выразительных и динамичных позах на гладком фоне в одной плоскости. Поэтому каждая фигура хорошо воспринимается, и ее роль в сцене всегда ясна. Большое значение в композиции имеют складки одежды, в которую разнообразно драпируются фигуры. Полностью обнаженных фигур на этих саркофагах мы не встречаем.
Не все саркофаги этой группы одинаково высокого качества. Так, на бейрутском саркофаге небрежно исполнены рельефы, особенно задней стенки. Но в целом саркофаги с кариатидами отличаются хорошей работой, тщательностью отделки и разнообразием сюжетов.
Вторая аттическая мастерская изготовляла так называемые саркофаги с фризами (рис. 8). Название это в такой же мере условно, как и название саркофагов с кариатидами. В дальнейшем мы увидим, что их отличает целый ряд характерных стилистических особенностей34.
Рис. 8. Саркофаг с Ахиллом. Рим. Капитолийский музей
Рисунок спинки ложа на саркофагах с фризами несколько иной, чем на саркофагах с кариатидами. Торцы спинок ложа заключены в рельефное обрамление, а уголок оформлен в виде либо головы животного, либо ее силуэта. Узкий, иногда орнаментированный, карниз плавно переходит в фон. Эта изогнутая линия чаще всего украшается поясом акантовых листьев. Головы фигур рельефного фриза частично закрывают его. Цоколь в большинстве случаев очень прост.
Рельефный фриз, украшающий ящик саркофага сплошной лентой со всех четырех сторон, посвящен всегда одной теме. При изучении саркофагов с фризами обращает на себя внимание различная высота рельефа на разных сторонах саркофага. Так, на саркофагах в Арле (рис. 9) и Спалато задняя и правая стороны исполнены в очень низком рельефе, тогда как на двух других сторонах рельеф местами переходит в круглую скульптуру35.
Рис. 9. Саркофаг с Ипполитом. Арль. Музей
Уже с первого взгляда на рельефы можно сказать, что скульптора мало занимает повествовательная сторона сюжета. Разобраться в сюжете иногда довольно трудно из-за обилия персонажей, образующих сплошную стену, за которой почти не виден фон. Композиция довольно статична, движения фигур очень сдержанны. Преобладают стоящие обнаженные фигуры. Как общую черту всех этих саркофагов нужно отметить симметричность композиции. Всюду ярко выражен композиционный центр, а позы фигур с правой и левой сторон, не повторяясь в деталях, очень близки между собой.
На задней стороне этих саркофагов очень часто появляются элементы пейзажа - деревья, как например, на арльском саркофаге.
К аттическим саркофагам с фризами можно отнести и саркофаг с Ипполитом (рис. 10)36, найденный в 1853 г. в Риме на Виа Аурелиа и поступивший в Эрмитаж в 1862 г. из коллекции Кампана37. В склепе находились еще два саркофага38 - саркофаг с Ипполитом и саркофаг с Марсием, хранящиеся в настоящее время в Лувре.
Рис. 10. Саркофаг с Ипполитом. Ленинград. Эрмитаж
Цоколь саркофага невысокий, на передней и правой сторонах выступающие прямоугольники с изображениями зверей, подобные тем, какие мы уже упоминали, говоря о саркофагах с кариатидами. На передней и правой сторонах цоколь украшен акантовой гирляндой, плетенкой и киматием. На левой - пышная акантовая гирлянда, на задней - дубовые листья и пояс завитков. Карниз такой же, как на всех саркофагах с фризами.
Рельефный фриз проходит по всем четырем сторонам саркофага и посвящен мифу об Ипполите. На двух сторонах рассказывается история любви Федры к Ипполиту, две другие заняты сценами охоты и смерти Ипполита.
Композиция передней стороны многофигурная, довольно монотонная. Ипполит, окруженный друзьями, собирается на охоту, когда к нему подходит кормилица с письмом от Федры. Жестом руки Ипполит отстраняет ее. Группа Ипполита с кормилицей смещена в сторону, а сам он ничем не выделяется среди остальных юношей. Обнаженные, в накинутых на плечи плащах, они стоят вплотную друг к другу. Ничто не указывает на то, что в фигурах Ипполита и кормилицы заключено все содержание сцены, как ничто не указывает и на драматизм события.
Саркофаг с Ипполитом в Эрмитаже, как нам кажется, был исполнен в той же мастерской, что и перечисленные нами ранее саркофаги с фризами.
Членения ящика эрмитажного саркофага с Ипполитом, орнаментация цоколя и карниза, фриз, идущий сплошной лентой вокруг ящика, многофигурная композиция с преобладанием обнаженных стоящих фигур, пейзаж на задней стороне и, наконец, низкий рельеф на задней и левой стенках сближают его с капитолийским и арльским саркофагами. Саркофаг с Ипполитом особенно интересен для нас еще и потому, что крышка его, ныне утраченная, имела форму ложа, на котором возлежала мужская фигура39.
Г. Брунн и К. Роберт приводят как ближайшую аналогию эрмитажному саркофагу саркофаг в Агригенте40. Вторым столь же близким памятником является саркофаг с Ипполитом, недавно найденный в море у берегов Испании, близ Таррагоны41.
Интересно сравнить сцену на эрмитажном саркофаге со сценой на упоминавшемся выше саркофаге с Ипполитом в Стамбуле. Этот саркофаг принадлежит к числу саркофагов с кариатидами, и сравнение его с эрмитажным сразу позволяет почувствовать разницу в стиле между двумя видами аттических саркофагов. На стамбульском экземпляре только передняя стенка занята изображением мифа об Ипполите, но зато он передан здесь во всех деталях. Такой повествовательности, почти жанровой передачи мифа, мы никогда не увидим на саркофагах с фризами.
Третьим видом саркофагов, производившихся в Аттике, были лареобразные саркофаги. Г. Роденвальдт, давший подробный анализ этой группы памятников42, датирует их первой половиной и серединой III в. н. э.
Крышка этих саркофагов имеет всегда форму ложа, а ящик форму "ларя". Лицевая и задняя его стороны имеют по бокам плоскостные изображения ножек, орнаментированных и заканчивающихся львиной лапой. Розетки над лапой имитируют гвозди. Орнамент карниза, цоколя и ножек сухой, измельченный и исполнен в низком рельефе. Стенки ящика украшаются чаще всего S-образными желобками, иногда в два ряда.
Лареобразные саркофаги так резко отличаются от саркофагов с кариатидами и фризами, что должны быть выделены в отдельную группу как продукция особой мастерской, не связанной с двумя предыдущими. Но тем не менее некоторые черты преемственности нам удалось заметить. Причем интересно, что мастера заимствовали элементы орнамента как у саркофагов с кариатидами, так и у саркофагов с фризами. Например, с саркофагов с кариатидами перешел на лареобразные саркофаги орнамент ромбов в изголовье и в ногах ложа. Он только усложнился и исполнен почти с геометрической точностью. Волюты с пальметками, которые на саркофагах с кариатидами помещались у спинок с передней стороны, переходит на боковые стенки лареобразных саркофагов.
От фризовых саркофагов заимствуется орнаментация крышки саркофага. Торцы спинок ложа в своей вертикальной части обрамляются рельефным выступом, а горизонтальной части придана форма птицы, головы животного, или ее силуэта. Рисунок полос, сплошь до самых спинок ложа покрывающих тюфяк, восходит также к фризовым саркофагам.
Принципиально новой в лареобразных саркофагах является форма ящика. До сих пор прообразом для ящика всегда являлось архитектурное сооружение. Из области архитектуры мастера заимствовали пропорции, членения, детали и орнаменты. В лареобразных саркофагах мы видим отход от типа дом-ложе к простому ложу. Напоминание об архитектурных формах сохраняется только в карнизе и цоколе, слабо профилированных и орнаментированных.
Вторая характерная черта лареобразных саркофагов - утрата чувства материала. Профилировки почти нет, рельеф низкий; мастера совершенно отказываются от живописных приемов обработки мрамора. Возможно, что саркофаги имитируют деревянные ложа, украшенные бронзовыми обкладками. Тогда находят себе оправдание розетки над львиными лапами, воспроизводящие гвозди, которыми обкладка была прибита к основе. Роль волют на боковых сторонах тоже конструктивно оправдана. Это как бы металлические пластинки, служившие распорами. Орнамент изогнутых желобков носит нейтральный характер и заполняет то пространство, которое было пустым на настоящих ложах.
И, наконец, последнее, что отличает лареобразные саркофаги от всех ранее рассмотренных саркофагов с крышками в виде ложа - это отказ от сюжетного рельефа, прежде всего от мифологических изображений.
Все эти особенности не только свидетельствуют об отходе от традиций античного искусства, но и знаменуют собой начало нового периода в истории искусства - Средневековья. Раннехристианский саркофаг IV в. н. э. в базилике Сан-Лоренцо в Риме43 воспроизводит вплоть до мельчайших деталей античные лареобразные саркофаги. Только вместо желобков на стенках саркофага помещены очень плоскостные, почти орнаментально исполненные, сцены сбора винограда эротами. И неудивительно, что Г. Роденвальдт датировал этот саркофаг началом III в. н. э.44. Только содержание рельефов, проникнутое христианской символикой, дает право отнести этот саркофаг к IV в. н. э. Итак, мы видим, что форма и стиль лареобразных саркофагов оказываются вполне пригодными для искусства следующей эпохи.
Таким образом, мы рассмотрели все области, где, как нам известно, производились саркофаги с крышками в виде ложа. Мы постарались показать различия между мастерскими и охарактеризовать художественные приемы каждой из них, чтобы выяснить место, занимаемое мирмекийским саркофагом среди этих разнообразных памятников.
Характерные фигуры кариатид по углам ящика позволяют отнести мирмекийский саркофаг к группе саркофагов с кариатидами. Но одного этого внешнего признака недостаточно, чтобы с уверенностью говорить о его принадлежности к определенной мастерской. Членения ящика нашего саркофага, орнаментация, особенно пышная на передней и одной из боковых стенок, совпадают с членениями и орнаментацией остальных саркофагов с кариатидами. Мы находим на саркофаге и прямоугольники с изображениями животных и эротов, типичные для этой группы.
Расположение рельефов на саркофаге из Мирмекия - сюжетные композиции по трем сторонам и декоративная на задней - уже отмечалось как характерная черта саркофагов с кариатидами.
Перейдем теперь к трактовке рельефа. Немногочисленные фигуры в свободных позах располагаются вдоль плоскости стенок. Такое свободное построение композиции мы встречали только на саркофагах с кариатидами.
Среди саркофагов этой мастерской мы находим и наиболее близкие стилистические аналогии эрмитажному саркофагу. На композиционную близость, почти тождественность рельефов на саркофагах из Бариле и из собрания Строганова с мирмекийским уже указывал К. Роберт45. Нам хочется привлечь для сравнения с мирмекийским саркофагом уже упоминавшиеся саркофаги в Бейруте и Дельфах.
Саркофаг в Бейруте автор осторожно называет зависимым от аттических образцов и датирует серединой II в. н. э. (см. выше, стр. 241, рис. 11).
Передняя сторона его изображает суд над Орестом. Композиция заимствована с произведения монументальной живописи и отличается той же свободой и в то же время уравновешенностью, как и композиция нашего памятника. Тот же прием чередования стоящих и сидящих, одетых и полуобнаженных фигур, динамика в движении центральных фигур также сменяется постепенно спокойными позами стоящих по краям.
Сюжеты боковых сторон неясны. Автор рассматривает их как противопоставление жизни созерцательной (беседа) жизни действенной (охота).
Задняя сторона почти тождественна нашей. Только по сторонам вместо кариатид здесь помещены фигуры Аттисов.
Сходство двух саркофагов дополняется крышкой в виде ложа, на котором возлежит женская фигура. Крышка по форме близка мирмекийской, но орнаментация ее значительно проще. Между выпуклыми полосами матраца нет растительного орнамента. Снаружи на спинке и в изголовье только слабо профилированные прямоугольники без ромбов и розеток. Зато двойные волюты с пальметками на торцах спинок ложа повторяются полностью. Наконец, женская фигура на крышке своей позой, расположением складок плаща близко напоминает женскую фигуру на крышке мирмекийского саркофага. Даже пояс, высоко под грудью перехватывающий хитон, повторяется на обеих фигурах.
Что же касается исполнения рельефов, то основное различие между ними заключается в качестве работы. Фигуры бейрутского саркофага более приземистые и грубые. Особенно это заметно в исполнении рук и ног. Орнамент выполнен значительно однообразнее, суше, скучнее, чем пышные, насыщенные игрой света и тени орнаменты мирмекийского саркофага. Все эти различия могут быть отнесены за счет мастеров, тогда как принадлежность памятников к одной мастерской, нам кажется, не вызывает сомнений.
Следующим, очень близким нашему, памятником является саркофаг в Дельфах, происходящий из Каподистрии и датируемый К. Робертом концом II в. н. э. Рельефы трех сторон саркофага изображают, как предполагает К. Роберт, Калидонскую охоту. Передняя сторона сильно повреждена. Боковые стороны лучше сохранились, но толкование их может быть различным. Построение же композиции с нарастающим от краев к центру движением, как и свободное, живописное размещение фигур, напоминают нам уже известные мирмекийский и бейрутский саркофаги. Поза женщины на правой боковой стенке, ее развевающаяся одежда почти совпадают с фигурой Ахилла на лицевой стороне эрмитажного саркофага. По углам спереди - фигуры юношей, сзади - гермы. Задняя сторона представляет собой геральдическую композицию - два грифона перед фимиатерием46. Орнамент верхней части саркофага почти полностью совпадает с мирмекийским - овы и жемчужник.
На крышке саркофага женская фигура в такой же позе, какую мы видели на крышке бейрутского саркофага. Ложе украшено поперечными полосами с таким же плющевым орнаментом, как на мирмекийском саркофаге. На торцах изголовья растительный орнамент и двойные волюты с пальметками, которых мы пока не встретили нигде, кроме перечисленных трех саркофагов. На боковой стороне ложа у изголовья орнамент ромбов, прямоугольников и розеток, как на изголовье мирмекийского саркофага.
К сожалению, дельфийский саркофаг очень плохой сохранности, но его несомненно можно отнести к числу лучших саркофагов аттической мастерской.
Приведенные аналогии подтверждают наше мнение о принадлежности мирмекийского саркофага мастерской, производившей саркофаги с кариатидами.
Теперь встает вопрос, не могла ли одна мастерская производить и саркофаги с кариатидами и саркофаги с фризами? Нам думается, что нет, так как эти два вида саркофагов отличаются не только формальными признаками. Это становится особенно ясно, если мы сравним мирмекийский саркофаг с саркофагом с Ипполитом в Эрмитаже.
Обобщая, мы можем сказать, что мастера саркофагов с фризами более традиционны, даже академичны. Они насильственно ограничивают себя, сводя любой сюжет к раз навсегда установленной схеме - монотонному фризу стоящих фигур. Но в саркофагах с фризами есть своя красота. В повторении идеальных, немного вытянутых фигур есть ритм; строгость и сдержанность их движений соответствуют назначению саркофага.
Эту мастерскую можно назвать представительницей консервативного, "классицизирующего" направления.
Мастерская саркофагов с кариатидами тоже следует классическим образцам, но использует их более творчески. Эти саркофаги отличает свобода композиции, интерес к повествованию. Сюжеты рельефов очень разнообразны и не всегда поддаются определению. Часто они заимствуются с произведений монументальной живописи и воспроизводят сложные сцены, где все фигуры взаимосвязаны и действие каждой из них обусловлено. Направление, которому следовала эта мастерская, было более творческим и прогрессивным, так как, используя опыт классического искусства, оно умело найти пропорции саркофага как архитектурного сооружения, передать его объемность, богато орнаментировать его, не нарушая плоскости стенок и подчеркивая членения, и, в то же время, пользовалось современными художественными приемами.
Ценность мирмекийского саркофага заключается в том, что он был выполнен в этой мастерской и является одним из самых прекрасных памятников аттического искусства второй половины II в. н. э. Анализ его и сравнение с другими памятниками позволяет нам высказать некоторые соображения о скульптуре Аттики во II-III вв. н. э.
Правление Антонинов и Северов было временем процветания провинций. Развивается экономика, растут и множатся торговые связи по всему Средиземноморью. Это был период относительного мира, что способствовало экономическому подъему. И хотя этот период процветания был очень кратким, он дал яркую вспышку культуры и искусства. Для антониновского времени характерно развитие греческой литературы, которая тяготеет к старым аттическим образцам. Афины остались общепризнанным центром культуры. Здесь получили образование Апулей и Лукиан, здесь находилась одна из прославленных философских школ. Искусство Афин этого времени не ставило и не разрешало новых задач, но Афины продолжали оставаться одним из центров старой античной культуры, живым носителем классических традиций. В этом специфика аттического искусства римского времени и, в известной степени, его самостоятельность. Особенно бросается в глаза разница между аттическим и собственно римским искусством в портрете этого периода. Портреты косметов в Национальном музее в Афинах резко отличаются от римских портретов того времени. Но культура Афин не могла быть и не была однородной. Некоторое представление о борьбе прогрессивного направления с более консервативным в аттической скульптуре II в. н. э. дает нам рассмотрение саркофагов, созданных двумя различными мастерскими.
Нас в данной статье интересовал вопрос о происхождении саркофага из Мирмекия, и мы постарались ответить на него. Попутно мы коснулись и других известных мастерских, где производились саркофаги с возлежащими фигурами, так как только набросав, хотя бы схематично, общую картину развития отдельных групп, можно с уверенностью говорить о принадлежности памятника к одной из них. Уникальный памятник среди археологических находок Боспора, мраморный саркофаг из Мирмекия является характерным образцом продукции определенной аттической мастерской. Его сравнение с другими аттическими саркофагами, в частности, с эрмитажным саркофагом с Ипполитом, ярче выявляет его особенности и художественные достоинства.
Саркофаг из Мирмекия является прекрасным образцом саркофагов с портретными фигурами умерших. Первыми памятниками мы обязаны Этрурии. Мирмекийский саркофаг был создан в годы, когда производство таких саркофагов распространяется по всему античному миру. Искусство средневековой Европы вновь обращается к этому типу саркофагов, и он доживает вплоть до Возрождения, насчитывая к этому времени более двадцати веков существования.
Примечания:
1. Ю. Ю. Марти. Сто лет Керченского музея, Керчь, 1926, рис. 4, стр. 11-12; В. Ф. Гайдукевич, Е. И. Леви, Е. О. Прушевская. Раскопки северной и западной частей Мирмекия. МИА, № 4, 1941, стр. 140-146; В. Д. Блаватский. Искусство Северного Причерноморья античной эпохи. М., 1947, стр. 103, рис. 66; В. Ф. Гайдукевич. Боспорское царство, М.-Л., 1949, стр. 395, 396; Н. В. Пятышева. Таманский саркофаг. М., 1949, стр. 19;М. И. Максимова и М. А. Наливкина. Скульптура. Ант. гор., М.-Л., 1955, стр. 306-308; В. Ф. Гайдукевич. Мирмекий. Советские раскопки в 1956 году, т. II, Варшава, 1959, стр. 8-10.
3. G. Rodenwaldt. Der Klinensarkophag von S. Lorenzo, Jdl, 45, 1930, стр. 116-189.
4. А. Ашик. Боспорское царство с его палеографическими и надгробными памятниками, расписными вазами, планами, картами и видами, ч. I, Одесса, 1848, стр. 56 (выдержка из отчета о произведенных раскопках); П. Дюбрюкс. Заметки (Рукопись). Архив Гос. Эрмитажа, опись 1, 1834, дело 19.
5. Архив Гос. Эрмитажа, опись I, 1848, дело 35, лист 13-а, №№ 1,2.
6. Архив Гос. Эрмитажа, опись I, 1848, дело 35.
7. Определение сюжетов, описание и сравнение Мирмекийского и Строгановского саркофагов было сделано К. Робертом в его отчете о поездке в Петербург: К. Robert. Berichte uber die Sitzungen des Jahres 1884. AZ, XLII, 1844, XLII, 1884, стр. 219.
9. SR. II, № 22, табл. X, № 24, табл. XIII, № 28, табл. XVIII, № 29, табл. XVIII, № 33, табл. XIX, № 34, табл. XIX.
10. Например, фигура сидящего на табурете царя в несколько измененном виде повторяется на передней стенке саркофага с Ахиллом в Капитолийском музее (SR, II, № 25, табл. XIV-XV) и на боковой стенке саркофага в Спалато (SR, III2, № 220, табл. LXIII).
11. G. Rodenwaldt. Sarkophag Kafarelli, Berlin, 1925, табл. I-IV.
12. SR, III2, № 196, табл. LXIII.
13. R. Herbig. Etruskische Steindenkmäler. Archäologische Gesellschaft zu Berlin. Berichte über di Sitzungen des Jahres 1934. Jdl, 49, 1934, стр. 536.
14. M. Соllignоn. Les statues funéraires dans l'art grec. Paris, 1911, стр. 357, рис. 227. Крышка саркофага из Абукира в Каирском музее. Датируется Коллиньоном не раньше II века н.э. Изображает полулежащего мужчину в хитоне и плаще с канфаром в руках.
15. Там же, стр. 356, рис. 226.
16. Там же, стр. 372, рис. 236. Саркофаг в музее Корнето в форме дома с двускатной крышей, с акротериями в виде сфинксов и львов. На крышке лежит умерший, с патерой в руках.
17. R. Dеlbrüсk. Archäologische Funde im Jahre 1912. Italien. AA, 1913, стр. 144, 145.
Крышка в виде ложа с фигурой лежащего мальчика. Торс обнажен, ноги закрыты плащом. В левой руке - яйцо, в правой - цветы. Голова покоится на подушке и обращена к зрителю. Лицо портретно и, по замечанию Дельбрюка, напоминает лица принцев императорского дома; В. Felletti May. Museo Nazionale Romano. Roma, 1953, № 121, 121 a.
18. B. Felletti Mау. Ук. соч., № 122, 122a.
20. М. Соllignоn. Ук. соч., стр. 377, рис. 241. Крышка саркофага в Ватикане. Женская фигура лежит на высоких подушках. Ноги ее закутаны плащом, торс обнажен. Мотив фигуры, по определению автора навеян декоративными статуями, украшавшими сады и фонтаны. Лицо ярко индивидуально.
21. SR, III2, 223, табл. LXXV.
22. SR, III3, № 221, табл. LXXIV.
23. SR, III2, №.163, табл. LI.
24. М. Gutsсhоw. Prätextetmuseum in Rom und seine Bedeutung für die Kunst der Spätantike. Archäologische Gesellschaft zu Berlin. Berichte üher di Sitzungen des Jahres 1937, стр. 481-96, рис. 1, 3, 4, 5.
25. С. R. Mоrеу. The Sarcophagus of Claudia Antonia Sabina and the Asiatic Sarcophagi. Sardis, т. V, Roman and Christian sculpture. I, New-Jersey, 1924.
Лучшими образцами лидийских саркофагов являются саркофаги из Сард (там же, рис. 3-14), Мелфи (там же, риc. 39-41), Миры (там же, рис. 42) и саркофаг в палаццо Торлония (там же, рис. 83).
26. С. R. Моrеу. Ук. соч., стр. 90-93.
27. С. R. Моrеу. Ук. соч , стр. 77.
28. К саркофагам типа "Сидамара" относятся: крышка из Сагалассоса (С. R. Моrеу. Ук. соч., рис. 96), крышка из Гиераполиса (там же, рис. 30) и саркофаг в Стамбуле (там же, рис. 66).
29. С. R. Моrеу. Ук. соч., стр. 76.
30. G. Rоdenwаldt. Der Klinensarkophag von S. Lorenzo. Jdl, 45, 1930: F. Matz. Sarkophag aus Pat-ras. A7., 30, 1873; SR, II, III; W. Altmann. Architektur und Ornamentik der antiken Sarkophage. Berlin, 1902; F. Wiegand. Die spätantike Sarkophagskultur im Lichte neuerer Forschungen. ByZ, 14, 1941.
31. E. Wiegand (ук. соч.) предлагает для аттических саркофагов наименование "элладские", так как в Греции наряду с Афинами могли существовать и другие центры производства саркофагов. По этому поводу в статье "Sarcophagi from Xanthos", JHS, LIII, 1933. Г. Роденвальдт говорит на стр. 182, что он тоже предполагал существование мастерских в Далмации и Салониках, но долголетние исследования его в этом направлении не дали никаких результатов. Поэтому он продолжает считать наименование "аттические" единственно правильным, тем более, что в императорское время в них продолжают жить традиции аттического классического искусства.
32. Саркофаг из Салоник в Лувре (SR, II, № 69, табл. XXVIII-XXIX) с изображением амазономахии, строгановский саркофаг в Эрмитаже (SR, II, № 20, табл. VI-VII), саркофаг с Ахиллом в Бариле (SR, II, № 22, табл. X), подобный же саркофаг в Британском музее (SR, II, № 23, табл. XI), саркофаг с Ипполитом в Стамбуле (SR, III2, № 144, табл. XLIV), саркофаг из Тиры в Бейруте (Е. Will. Un sarcophageromain à sujet eschatologique au Musee de Beyrouth. Bulletin du Musée de Beyrouth, T. VIII, Beyrouth, 1949, табл. 1-3) с изображением суда над Орестом и саркофаг из Каподистрии в Дельфах (SR, III, № 433 табл. CXXXVII-CXXXVII1) с неразгаданным полностью сюжетом.
33. Е. Will. Ук. соч., стр. 111.
34. Саркофаг с Ипполитом в Арле (SR, IIP, № 160, табл. L), саркофаг с Ахиллом в Капитолийском музее (SR, II, № 25, табл. XIV-XV), саркофаг с Ипполитом в Спалато (SR, III2, № 220, табл. LXXIV), и саркофаг с Пелопсом в Афинах (SR, III3, № 322, табл. CIII).
35. Г. Роденвальдт (G. Rоdenwаldt. Sarcophagi from Xanthos. JHS, LIU, 1933, стр. 182-183) объясняет разницу в обработке сторон саркофага тем, что две стороны его были обращены к стенам, и саркофаг расчитывался только на одну точку зрения.
36. Саркофаг сохранился очень плохо, но был реставрирован. Полностью добавлена левая часть задней стенки и часть правой стенки саркофага. Дополнены куски передней стенки. Почти все головы фигур новые.
37. Моn. inéd., VI, табл. 1-3; Г. Кизерицкий. Музей древней скульптуры, СПб., 1901, стр. 90, № 191; О. Ф. Вальдгауер. Античная скульптура, Петроград, 1923, стр. 149, № 377; SR, III3, № 154, табл. XLVIII.
38. Об обстоятельствах находки см. Н. Вrunn. Kleine Schriften. I. Лейпциг, 1898, стр. 20-23; W. Аltmann. Ук. соч., стр. 107; SR, III. стр. 182.
39. Н. Вrunn. Ук. соч., стр. 22. Крышки не было уже в то время, когда саркофаг находился в коллекции Кампана. (См. D'Escamps. Marbres antiques du Musée Campana à Roma. s. a.)
40. SR, IIP, № 153, табл. XLVII.
41. H. Sichtermann. Archäologische Funde und Forschungen in Spanien von 1940-1953. Jdl, 69, 1954, стр. 423-426, рис. 101-104.
42. G. Rоdenwaldt. Der Klinensarkophag von S. Lorenzo. Jdl, 45, 1930. Примерами лареобразных саркофагов являются саркофаг в музее Керамика в Афинах (там же, рис. 4-6), и саркофаг в Национальном Музее в Афинах (там же, рис. 8-10).
43. Всеобщая история искусств, т. II, кн. I, под ред. Ю. Д. Колпинского и В. В. Веймарна, изд. "Искусство", М., 1960, рис. 11а.
44. G. Rodenwaldt. Der Klinensarkophag von S. Lorenzo. Jdl, 45, 1930, стр. 116-189.
46. Различные варианты геральдической композиции очень часто встречаются на аттических саркофагах и являются одним из характерных их признаков. Чаще всего они украшают заднюю сторону саркофагов с крышкой в виде крыши. Например, строгановский саркофаг и саркофаг с битвой в Эрмитаже (О. Ф. Вальдгауер. Античная скульптура, Петроград, 1923, стр. 150, № 378).
Рубрика: Библиография.