Последние жители античного Мирмекия (усадьба III в. н.э. на Карантинном мысу)

Бутягин А.М. 

Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Периоды дестабилизаций и катастроф. VI Боспорские чтения. Керчь. 2005. С. 32-36.

 

В самом начале работ на городище Мирмекий В.Ф. Гайдукевич предположил, что, судя по датировке керамики, городище было покинуто во второй половине III в. до н.э. В ходе многолетних работ было открыто большое количество строительных остатков римского времени, но эта дата оставалась неизменной. В течение сезонов 2000, 2003-2004 гг. экспедицией Государственного Эрмитажа была частично исследована усадьба, которая, по всей видимости, была одной из последних построек, покинутых обитателями античного городища, и позволяет существенным образом уточнить дату времени его гибели.

Еще в 1950-х гг. на участке "Л" к востоку от скалы Карантинного мыса было открыто помещение с вкопанными в пол основаниями пифосов, которое вполне могло относиться к восточной части исследуемой усадьбы. К сожалению, раскоп не был точно привязан, и о его местонахождении в настоящее время можно судить только предположительно. На полу постройки было найдено несколько золотых монет, вероятно, потерянных хозяевами при поспешном бегстве [Гайдукевич, 1958, с. 213].

В 2000 г. на участке "Т" открыта верхняя часть колодца, прекрасно сложенного из каменных блоков [Бутягин, Виноградов, Чистов, 2001, с. 19] Колодец был исследован на глубину до 2-х м, но никаких точно датирующих материалов найдено не было. Удивляло обособленное положение этого сооружения, в относительной близости к которому находились только небольшие каменные и черепяные вымостки. Теперь совершенно ясно, что колодец помещался посреди большого двора усадьбы. Поэтому не удивительно наличие вымосток и временного очага, который также был здесь обнаружен. Строительству на этом участке препятствовал тот факт, что здесь располагался многометровый позднеэллинистический зольник, который препятствовал возведению кладок.

В 2003 г. вблизи основания скалы акрополя удалось выявить три постройки, две из которых, вероятно, одно время составляли единое целое. Цоколи стен домов сложены из рваного камня разных размеров с использованием местами очень крупных дикарных блоков и архитектурных фрагментов ордерных построек. Стены, вероятно, были сложены из сырцовых кирпичей с использованием мелких камней. Наибольший интерес представляет примыкающий к скале подвал, доследованный в сезоне 2004 г (постройка 2), площадью около 20 кв.м, при глубине 1.8 м, заполненный рыжим пережженным грунтом, золой, пеплом и завальным камнем. Вход в него находился с западной стороны. Он представляет собой четырехступенчатую лестницу из массивных каменных блоков, с южной стороны примыкающую к скале. Рядом находилась небольшая каменная ступка, вероятно, служившая подпорным камнем для деревянного столба. Стены подвала сложены из массивных каменных глыб, промежутки между которыми заполнены более мелкими камнями. В заполнении комплекса найдена известняковая колонна, которая носит следы грубой подтески, вероятно, она являлась частью западной стены постройки. На материковой скале к югу от подвала зафиксировано несколько камней каменной кладки, что, без сомнения, свидетельствует о существовании первого этажа здания. Посередине подвал был разделен перегородкой, одна из плит которой представляла собой мраморный карниз с обломком известняковой скрепы, вероятно, ранее принадлежавшим ордерной постройке. Кроме того, в восточной части помещения находилась любопытная конструкция, напоминающая каменный ящик, пристроенный к борту. К сожалению, закрывавшая его плита была отодвинута, а содержимое отсутствовало. Пол комплекса был покрыт скальной крошкой вперемешку с глиной, в скале выдолблены две небольшие ямы. При исследовании помещения были найдены in situ развалы 7 амфор (преимущественно, в восточной части), среди которых две относятся к типу 79 по И.Б. Зеест [Зеест, 1960, с. 114]. Также целиком сохранились широкогорлая розовоглиняная амфора и две миниатюрные южнопонтийские типа D (похоже, амфоры этого типа заходят далее середины III в. н.э.), а также нижняя часть колхидской амфоры 4 типа. Еще от одной амфоры сохранилась только нижняя коническая часть. Особый интерес представляет комплекс из 72 пирамидальных керамических грузил. Они были обнаружены компактно на площади 0.3 x 0.4 м возле небольшой кладки, укреплявшей восточный борт помещения (в ее составе найден профилированный известняковый карниз. Большинство грузил с одним отверстием, два встречены только в двух случаях, три грузила украшены оттисками ключей, на 7 грузилах кресты, Т- и Ж- образные знаки были выполнены точками (оттиском зубчатого колесика) на одной или двух сторонах грузил, на двух грузилах косой крест и полоса сделаны канавками по сырой глине. Также на двух грузилах процарапаны граффити "О" и "KY". Грузила явно принадлежат к разным сериям. Они лежали безо всякой системы, ориентируясь в разных направлениях, примерно в 3-4 слоя. Между грузилами находился коричневый горелый слой и тонкие прослойки угля. Судя по всему, грузила были сложены в мешок или ящик. Не исключено, что они предназначались для вертикального ткацкого станка.

В заполнении помещения был обнаружен не слишком многочисленный керамический материал. Обращают на себя внимание немногочисленные профильные фрагменты амфор, которые в котлованах такого объема обычно встречаются в изобилии. Судя по всему, после гибели котлован не использовался для сброса мусора, что говорит об отсутствии населения на городище. Помимо керамики, в заполнении найдено несколько фрагментов курантов от зернотерок, часть округлого жернова и каменное корытце, вероятно, брошенные хозяевами при оставлении дома. Особый интерес представляют многочисленные мелкие фрагменты от сырцового алтаря (сохранились фрагменты фронтона, колонн, детали орнамента). К сожалению, точную форму алтаря невозможно установить, т. к он разбился на мелкие части при падении в подвал во время пожара. Редчайшей находкой является обломок мраморной плиты с фрагментом манумиссии с упоминанием имени боспорского царя Аспурга. Судя по всему, эта надпись принадлежит к наиболее ранним манумиссиям на Боспоре и датируется временем около 12-13 гг. н.э. (для окончательного решения данного вопроса требуется тщательное изучение этого памятника эпиграфики). Как представляется, решающее значение для датировки постройки имеет нумизматический материал. Помимо нескольких эллинистичесих монет, явно попавших сюда из раннего слоя, здесь найдены бронзовые монеты Савромата I, Савромата II и, что особенно важно, Фофорса, относящаяся к 290-м-300-м гг. н.э. Вероятно, этим временем можно датировать и время оставление комплекса. Такая дата не противоречит и открытому здесь керамическому материалу, в котором отсутствуют находки IV в. н.э.

С севера к подвалу последовательно примыкали два наземных помещения, большая часть которых уходит в восточный борт участка. Об их форме и назначении можно будет говорить только после дополнительных раскопок в следующем сезоне. Кроме того, к западу от них расположено небольшое помещение, отгороженное огромной каменной плитой, поставленной на ребро. По всей видимости, оно служило небольшим двориком или загородкой для каких-то хозяйственных целей. Здесь найдены развалы нескольких амфор и еще один интересный эпиграфический памятник - фрагмент надписи на высококачественной мраморной плите. Несмотря на ее небольшие размеры, ясно, что это фрагмент посвящения какой-то женщины, обращенный к Деметре Фесмофоре (второе на территории Боспора). По всей видимости, надпись можно датировать классическим или эллинистическим временем. Такое количество ордерных архитектурных фрагментов и надписей на участке объясняется тем, что он расположен вплотную к скале, на которой, по всей видимости, было расположено одно или несколько сменявших друг друга святилищ (в частности, с западной стороны скалы в 1990-х найдены фрагменты крупной мраморной скульптуры, вероятно, также упавшей со скалы).

Далее к северу от постройки 2 располагалась раскопанная полностью четырехугольная постройка 1 размерами З.6 х З.2 м. Постройка подвергалась перестройкам и, вероятно, некоторое время составляла единое целое с постройкой 2. В помещении найдены развал крупного пифоса и множество керамических фрагментов.

Еще одна постройка (№3), от которой сохранился только северо-западный угол стен, находилась к востоку от постройки 1. Видимо, ее часть была исследована экспедицией В.Ф. Гайдукевича в 1950-х гг. Помещение в значительной степени разрушено абразией края городища. Здесь также открыт крупный профильный фрагмент какой-то общественной постройки. Также обнаружены два дна пифосов - одно в другом, что, возможно, свидетельствует о неоднократных разрушениях помещения, при которых пифосы были разбиты (донья сохранились точно по уровень пола).

В настоящий момент строительную ситуацию при сооружении построек римского времени можно представить следующим образом. По всей видимости, насчитывается как минимум два строительных периода в существовании построек, открытых в этом сезоне на участке "Т". Первоначально на этой территории возник строительный комплекс, включавший в себя все три постройки. Именно в это время были вырыты ямы в полу подвального помещения. Вероятно, в ходе строительства этого комплекса была засыпана глубокая балка к северо-востоку от построек, и на ее месте построен капитальный колодец (или цистерна для воды), обнаруженный при исследованиях 2000 г. Этот период характеризуется более-менее аккуратными кладками с частым использованием архитектурных фрагментов, которых в кладках отмечено более десятка. Судя по всему, территория вокруг колодца в силу мягкости грунта использовалась не для строительства, а для других хозяйственных нужд (там были обнаружены печь, черепяная вымостка и несколько каменных вымосток неясного назначения). Вероятно, эти постройки могут быть датированы второй половиной II в. н.э. или началом III в. н.э. В какой-то момент происходит капитальная перестройка, вызванная частичным разрушением или временным оставлением открытых построек. Впоследствии происходит частичная перестройка комплекса. Видимо, в это время разделяются постройки 1 и 2. Также частичной перестройке и ремонту поверглись восточные кладки постройки 1 (именно этим объясняется разница в уровнях их подошв и разнонаправленность). Все постройки на участке разрушаются ближе к концу III в. до н.э. или началу IV в. н.э. На эту дату указывает как керамический комплекс, так и найденная монета Фофорса. Следует отметить, что хотя постройки погибли в пожаре, однако, были оставлены без особой спешки, так как все ценные предметы были забраны, остались только крупные керамические сосуды и ящик (мешок) с грузилами, не представлявшие особой ценности.

Рубрика: Библиография.